Начало текста 171 страницы
ная бочка или стог подмокшего сена (чтобы было больше дыма). Увидев поднимавшийся с пикета столб дыма, соседний пикет также зажигал горючий материал, и далее по цепочке, так что через короткое время о появлении неприятеля знали в Екатеринодаре. На дальние расстояния тревогу передавали также выстрелами из пушек.
Таким образом, военные обязанности казака исчерпывались преимущественно кордонной службой. Вдоль границы на кордонах служили и пешие, и конные казаки, и состоявшие в гребной флотилии; у казаков была артиллерия, которая размещалась по кордонам и в Екатеринодаре.
Со временем понятие казак-черноморец — бывший запорожец потеряло свое прежнее значение. Казаку приходилось теперь иметь дело не с морем, а со степью и горами... Следовательно, в военном деле стали нужны искусные наездники и еще более искусные пехотинцы-лазутчики, выработавшие затем замечательно оригинальный тип казака-пластуна, своеобразного пешего разведчика,
«Находясь впереди кордонной линии, пластуны рыскали по самым труднодоступным глухим трущобам кубанских плавней и своевременно извещали посты об угрожающей опасности. При встрече с неприятелем они первыми начинали бой. От них требовалось главное — зорко следить за всеми перемещениями, готовящимися налетами черкесов. Питомцы суровых боевых невзгод и в зимнюю стужу, и в летний зной шли бодро и терпеливо навстречу опасности, проводя в отважных похождениях сутки кряду. Когда у горцев начинались полевые работы, на линии становилось спокойно, пластуны занимались охотой на кабанов, оленей, коз. Тактика пластунов не была сложной. «Волчий рот и лисий хвост» — основные ее правила. Повседневную роль в этой тактике играли «сакма» — след и «залога» — засада. Кто не умел убрать за собою собственный след, заглушить шум своих шагов в трескучем камыше, кто не умел поймать след противника и прочитать его направление, тот не годился в пластуны. Словом, пластуны были незаменимыми стражами Кубанской линии — глаза и уши кордонных постов, единственный вид казачества, порожденный исключительно местными условиями кордонной службы».
Улица Пластунская в Сочи — своеобразный памятник людям этой канувшей в Лету профессии.
В 1850 году на Кубань приехал цесаревич Александр Николаевич. После Екатеринодара он посетил станицы Устъ-Лабинскую, Ладожскую, Тифлисскую, Казанскую, Кавказскую...
Полковник царской армии, начальник военно-исторического отдела Кавказской армии Семен Эсадзе отметил, что «здесь, в этих именно станицах, крепло и развивалось линейное казачество с целою летописью молодецких подвигов. Многое в этом войске поражало цесаревича своею оригинальностью, начиная от одежды и снаряжения, взятого у черкесов, и кончая бытовою стороною жизни...»
Конец текста 171 страницы
ная бочка или стог подмокшего сена (чтобы было больше дыма). Увидев поднимавшийся с пикета столб дыма, соседний пикет также зажигал горючий материал, и далее по цепочке, так что через короткое время о появлении неприятеля знали в Екатеринодаре. На дальние расстояния тревогу передавали также выстрелами из пушек.
Таким образом, военные обязанности казака исчерпывались преимущественно кордонной службой. Вдоль границы на кордонах служили и пешие, и конные казаки, и состоявшие в гребной флотилии; у казаков была артиллерия, которая размещалась по кордонам и в Екатеринодаре.
Со временем понятие казак-черноморец — бывший запорожец потеряло свое прежнее значение. Казаку приходилось теперь иметь дело не с морем, а со степью и горами... Следовательно, в военном деле стали нужны искусные наездники и еще более искусные пехотинцы-лазутчики, выработавшие затем замечательно оригинальный тип казака-пластуна, своеобразного пешего разведчика,
«Находясь впереди кордонной линии, пластуны рыскали по самым труднодоступным глухим трущобам кубанских плавней и своевременно извещали посты об угрожающей опасности. При встрече с неприятелем они первыми начинали бой. От них требовалось главное — зорко следить за всеми перемещениями, готовящимися налетами черкесов. Питомцы суровых боевых невзгод и в зимнюю стужу, и в летний зной шли бодро и терпеливо навстречу опасности, проводя в отважных похождениях сутки кряду. Когда у горцев начинались полевые работы, на линии становилось спокойно, пластуны занимались охотой на кабанов, оленей, коз. Тактика пластунов не была сложной. «Волчий рот и лисий хвост» — основные ее правила. Повседневную роль в этой тактике играли «сакма» — след и «залога» — засада. Кто не умел убрать за собою собственный след, заглушить шум своих шагов в трескучем камыше, кто не умел поймать след противника и прочитать его направление, тот не годился в пластуны. Словом, пластуны были незаменимыми стражами Кубанской линии — глаза и уши кордонных постов, единственный вид казачества, порожденный исключительно местными условиями кордонной службы».
Улица Пластунская в Сочи — своеобразный памятник людям этой канувшей в Лету профессии.
В 1850 году на Кубань приехал цесаревич Александр Николаевич. После Екатеринодара он посетил станицы Устъ-Лабинскую, Ладожскую, Тифлисскую, Казанскую, Кавказскую...
Полковник царской армии, начальник военно-исторического отдела Кавказской армии Семен Эсадзе отметил, что «здесь, в этих именно станицах, крепло и развивалось линейное казачество с целою летописью молодецких подвигов. Многое в этом войске поражало цесаревича своею оригинальностью, начиная от одежды и снаряжения, взятого у черкесов, и кончая бытовою стороною жизни...»
Конец текста 171 страницы
Сайт посвящен 100-летию со дня рождения моего отца Сиваша Григория Федоровича, который родился 27 сентября 1908 года по старому стилю в с. Петропавловке, Бердянского уезда, Таврической губернии; в настоящее время с. Тарасовка, Пологовского района, Запорожской области в России и всем, кто его знал, со словами благодарности.