Начало текста 95 страницы
ных. Вопрос в том, что небескорыстные действия Гедиминаса отвечали самым сокровенным чаяниям Руси, разорванной на десятки государств. Русь помнила о своем единстве и хотела опять оказаться единой.
Невероятно, но Гедиминас, «король литовцев и русских», ни разу не воевал, ни с одним из русских княжеств. И тем не менее к концу его правления русские земли составляли две трети его земель. Литва выступала в роли защитника и против немецких рыцарей, и против татар Золотой Орды, и крымских татар. Во главе вассальных княжеств, как правило, оставались князья прежних династий, Рюриковичи, и никто не пытался их смещать, или контролировать внутреннюю политику страны. Княжество продолжало оставаться независимым, и только во взаимоотношениях с внешним миром вассалитет что-то реально значил. Князь не мог сам заключать договоры, не мог вести самостоятельной политики и должен был во время войн выступать вместе с великим князем в составе его войска.
Кому-то такое лоскутное государство покажется странным. Что это за государственность, если внутри страны полным-полно почти самостоятельных территорий, которые имеют своих правителей, свои знамена, чеканят монету, держат собственную полицию и судят по своим законам? Но в Средневековье это было обычным делом. Тогда в чем смысл политики литовского князя, в чем его корысть? Корысть Гедиминаса состояла в желании стать большим и сильным. Присоединение к Литве русских княжеств на этих либеральных условиях, их вассалитет устраивал его полностью, потому что возникало государство, организованное, как феодальная Франция или Англия. И внутренне даже более сплоченное, потому что возникало как почти добровольное объединение. У всех подданных великого князя Литовского были внешние враги, и какие! Крестоносные ордена, татары Золотой Орды и, пожалуй, — Московия.
Разумеется, Гедиминас проводил антимосковскую политику. Он приложил все усилия, чтобы оторвать Псков и Новгород от союза с Москвой, Только Псков и Новгород вовсе не хотели становиться вассалами Литвы, но и сделаться подданными московского то ли князя, то ли хана им улыбалось еще меньше. Смоленское княжество само тянулось к Литве и, в конце концов, вошло в его состав.
Гедиминас активнейшим образом дружил с Тверью.
И Москва не забыла, что Гедиминас был ее врагом; даже когда Великое княжество Литовское исчезло с карты, москали изо всех сил тщились представить Гедиминаса врагом Руси и русских. Но концы с концами не сходятся. Гедиминас не только окружал себя русскими, не только говорил и писал на древнерусском языке, не только называл себя «королем русских».
Древнерусский язык был официальным языком Великого княжества Литовского, на нем велось и делопроизводство. На нем писались летописи.
Конец текста 95 страницы
ных. Вопрос в том, что небескорыстные действия Гедиминаса отвечали самым сокровенным чаяниям Руси, разорванной на десятки государств. Русь помнила о своем единстве и хотела опять оказаться единой.
Невероятно, но Гедиминас, «король литовцев и русских», ни разу не воевал, ни с одним из русских княжеств. И тем не менее к концу его правления русские земли составляли две трети его земель. Литва выступала в роли защитника и против немецких рыцарей, и против татар Золотой Орды, и крымских татар. Во главе вассальных княжеств, как правило, оставались князья прежних династий, Рюриковичи, и никто не пытался их смещать, или контролировать внутреннюю политику страны. Княжество продолжало оставаться независимым, и только во взаимоотношениях с внешним миром вассалитет что-то реально значил. Князь не мог сам заключать договоры, не мог вести самостоятельной политики и должен был во время войн выступать вместе с великим князем в составе его войска.
Кому-то такое лоскутное государство покажется странным. Что это за государственность, если внутри страны полным-полно почти самостоятельных территорий, которые имеют своих правителей, свои знамена, чеканят монету, держат собственную полицию и судят по своим законам? Но в Средневековье это было обычным делом. Тогда в чем смысл политики литовского князя, в чем его корысть? Корысть Гедиминаса состояла в желании стать большим и сильным. Присоединение к Литве русских княжеств на этих либеральных условиях, их вассалитет устраивал его полностью, потому что возникало государство, организованное, как феодальная Франция или Англия. И внутренне даже более сплоченное, потому что возникало как почти добровольное объединение. У всех подданных великого князя Литовского были внешние враги, и какие! Крестоносные ордена, татары Золотой Орды и, пожалуй, — Московия.
Разумеется, Гедиминас проводил антимосковскую политику. Он приложил все усилия, чтобы оторвать Псков и Новгород от союза с Москвой, Только Псков и Новгород вовсе не хотели становиться вассалами Литвы, но и сделаться подданными московского то ли князя, то ли хана им улыбалось еще меньше. Смоленское княжество само тянулось к Литве и, в конце концов, вошло в его состав.
Гедиминас активнейшим образом дружил с Тверью.
И Москва не забыла, что Гедиминас был ее врагом; даже когда Великое княжество Литовское исчезло с карты, москали изо всех сил тщились представить Гедиминаса врагом Руси и русских. Но концы с концами не сходятся. Гедиминас не только окружал себя русскими, не только говорил и писал на древнерусском языке, не только называл себя «королем русских».
Древнерусский язык был официальным языком Великого княжества Литовского, на нем велось и делопроизводство. На нем писались летописи.
Конец текста 95 страницы
Сайт посвящен 100-летию со дня рождения моего отца Сиваша Григория Федоровича, который родился 27 сентября 1908 года по старому стилю в с. Петропавловке, Бердянского уезда, Таврической губернии; в настоящее время с. Тарасовка, Пологовского района, Запорожской области в России и всем, кто его знал, со словами благодарности.